11 сентября. Перелом.

[Annylan]

11.09.2010 в 10:36

Пишет  Гемма:

11 сентября 1973. Чили. Помним.
Для меня дата 11 сентября навеки связана с горящей Ла Монедой, с раздробленными руками гитариста и певца, с величайшим мужеством и с величайшим предательством. Черное и белое все-таки бывают. Их хотят смешать в серое - не выйдет.
Сальвадор Альенде... Это не герой книги, в существование которого можно не верить, если не хочется. Это наш современник. Он был. Он остался.

Я понимаю, испанский знают немногие, но все же послушайте. Этот человек понимает, что сейчас умрет, но он спокоен. Эта уверенность в своей правоте, эта отданная жизнь.... Отданная не только чилийцам, всему миру, который все упорнее топят в серости, в равнодушии, в эгоизме.


А вот то, что он сказал:
"Соотечественники!
Наверное, это моя последняя возможность обратиться к вам: военно-воздушные силы бомбили радиостанции «Порталес» и «Корпорасьон». В моих словах не горечь, а разочарование, и они будут моральной карой тем, кто нарушил принесенную присягу: военным Чили — командующим родами войск и адмиралу Мерино, который назначил себя командующим флотом, а также господину Мендосе, генералу-подлецу, который еще вчера заявлял о своей верности и преданности правительству, а теперь тоже провозгласил себя генеральным директором корпуса карабинеров.
Перед лицом этих событий мне остается сказать трудящимся одно — я не уйду в отставку!
На этом перекрестке истории я готов заплатить жизнью за доверие народа. И я с убежденностью говорю ему, что семена, которые мы заронили в сознание тысяч и тысяч чилийцев, уже нельзя полностью уничтожить.
У них есть сила, и они могут подавить вас, но социальный процесс нельзя остановить ни силой, ни преступлением.
История принадлежит нам, и ее делают народы.
Трудящиеся моей родины!
Я хочу поблагодарить вас за верность, которую вы всегда проявляли, за доверие, оказанное вами человеку, который был лишь выразителем глубоких чаяний справедливости и который, поклявшись уважать конституцию и закон, сдержал свое слово. Это решающий момент, последний, когда я могу обратиться к вам. Но я хочу, чтобы вы извлекли урок. Иностранный капитал, империализм в союзе с реакцией создали условия для нарушения вооруженными силами традиции, верности которой их учил генерал Шнейдер[1] и которой остался верен майор Арайа[2]. Оба они стали жертвами тех социальных слоев, которые сегодня отсиживаются в своих домах, надеясь чужими руками вернуть себе власть, чтобы и дальше защищать свои барыши и привилегии.
Я обращаюсь прежде всего к простой женщине нашей страны, к крестьянке, которая верила в нас, к работнице, которая много трудилась, к матери, которая знала, что мы заботимся о ее детях.

Я обращаюсь к специалистам нашей родины, к специалистам-патриотам, к тем, кто все эти дни продолжал работать, чтобы сорвать заговор, в то время как профессиональные объединения специалистов, классовые объединения помогали заговорщикам с целью защитить преимущества, которые дал немногим капитализм.
Я обращаюсь к молодежи, к тем, кто с песней отдавал борьбе свой задор и силу духа.
Я обращаюсь к гражданину Чили — к рабочему, крестьянину, интеллигенту, к тем, кого будут преследовать, потому что в нашей стране уже давно — в покушениях террористов, в взрывах мостов, в разрушении железнодорожных линий, нефте- и газопроводов — ощущалось присутствие фашизма. С молчаливого согласия тех, кто был обязан... [3] Их будет судить история.
Наверное, радиостанцию «Магальянес» заставят замолчать, и до вас уже не дойдет твердость и спокойствие моего голоса. Это неважно. Меня будут слышать, я всегда буду рядом с вами. По крайней мере, обо мне будут помнить как о достойном человеке, который отвечал верностью на верность трудящихся.
Трудящиеся моей родины!
Я верю в Чили и в судьбу нашей страны. Другие чилийцы переживут этот мрачный и горький час, когда к власти рвется предательство. Знайте же, что не далек, близок тот день, когда вновь откроется широкая дорога, по которой пойдет достойный человек, чтобы строить лучшее общество.
Да здравствует Чили!

Да здравствует народ!

Да здравствуют трудящиеся!

Таковы мои последние слова.

И я уверен — моя гибель не будет напрасной. Я уверен, что она будет, по крайней мере, моральным уроком и наказанием вероломству, трусости и предательству".
11 сентября 1973 г.

А вот как это было. Так вышло, что события того, теперь уже далекого дня, известны чуть ли ни по минутам, как со слов тех, кто был рядом с президентом Альенде, так и со слов его убийц, оказавшихся весьма разговорчивыми.

Итак все началось 10 сентября, когда с военной базы в Вальпараисо в море вышли чилийские военные суда. Сделано это было, чтоб в спокойной обстановке избавиться от офицеров и матросов, отказавшихся участвовать в перевороте. Недовольные были расстреляны, концы в прямом и переносном смысле спрятаны в воду, а готовые к новым подвигам путчисты вернулись в Вальпараисо, где в 6 часов утра 11 сентября и начали антиправительственный мятеж.

Ночь на 11 сентября президент республики Чили Сальвадор Альенде провел в своей резиденции на улице Томаса Моро. В 6.20 его по телефону извещают о мятеже в Вальпараисо. Президент пытается связаться с Пиночетом и другими командующими родами войск - не отвечает ни один. Альенде принимает решение - отправиться в президентский дворец Ла-Монеда. На прощание он говорит своей жене Ортензии, что совершать самоубийство не станет, но из дворца уйдет только мертвым.


7:20 утра. 4 автомобиля и грузовик подъезжают к Ла-Монеде. Вместе с Альенде начальник его охраны Хуан Гарсес и 23 охранника, вооруженных автоматами и гранатометами. Примерно в это же время войска мятежников занимают боевые посты на перекрестках Сантьяго и захватывают радиостанции, телефонные станции и коммунальные службы, причем делается это от имени правительства и президента (якобы для проверки соблюдения закона о контроле над оружием). Правительственные телефоны отключены, большинство проправительственных радиостанций замолчало (в эфире остаются лишь "Порталес", "Корпарасьен" и радиостанция коммунистов "Магальянес").


В президентском дворце вместе с Альенде с учетом тех, кто подошел ранним утром, около сотни человек. Вооруженных мужчин не более сорока, остальные - сугубо штатские люди, среди которых много женщин. Президент объявляет сотрудникам и охране, что военные восстали и требуют его отставки, но он намерен оказать мятежу самое решительное сопротивление. Сальвадор Альенде предлагает тем, кто боится или не желает остаться с ним, уйти - не уходит НИКТО. Дворец начинает готовиться к обороне. Президент выступает по радио, где заявляет, что будет до конца защищать врученную ему народом власть


В 7. 50 в эфире появляются мятежники - радиостанция "Агрикультура" передает обращение военной хунты. Они требуют: от Альенде - передать полномочия вооруженным силами и корпусу карабинеров, от газет, телевидению и радио "Народного Единства - прекратить передачу информации" под угрозой нападения с суши и с воздуха, от населения Сантьяго - оставаться по домам. Обращение подписали: командующий сухопутными войсками Аугусто Пиночет, командующий ВМФ адмирал Хосе Торрибио Мерино, командующий ВВС генерал Густаво Ли, и временный командующий корпусов карабинеров генерал Сесар Мендоса.


Сразу после передачи манифеста путчистов генерал Баэса звонит президенту от имени хунты и требует сдаться, гарантируя жизнь. Альенде отказывается. Через короткое время звонит сам Пиночет. Если Альенде сдастся, ему не только сохранят жизнь, но и позволят улететь из страны вместе с семьей. Если президент откажется, в 11 начнется штурм.


Сальвадор Альенде немногословен: "Угрозам подчиняются только трусы. И сдаются трусы. Такие, как вы".


Президент кладет трубку, мятежники начинают бомбардировку. Радиостанции "Порталес" и "Копорасьон" разбомблены, в эфире остается лишь расположенная рядом с Ла-Манедой "Магальянес". Альенде подключается к передатчикам и произносит свою прощальную речь, которая много раз обойдет все страны и континенты. Врач Сальвадор Альенде президент республики Чили готов умереть, исполняя свой долг. Он надеется, что о нем будут вспоминать, как о достойном и честном человеке и верит в будущее своей страны. "Я всегда буду рядом с вами...Я уверен, гибель моя не будет напрасной. Я уверен, что она будет, по крайней мере, моральным уроком и наказанием вероломству, трусости и предательству".


Мятежники захватывают последнюю проправительственную радиостанцию и открывают огонь из танков и бронетранспортеров по президентскому дворцу. В 11 начинается штурм. Сальвадор Альенде берет в руки автомат, подаренный ему Фиделем Кастро. Он, всю жизнь выступавший против насилия, бывший противником революций и переворотов, отстаивавший то, что теперь называют общечеловеческими ценностями! Он и сейчас их отстаивает. Президенту предлагают надеть пуленепробиваемый жилет - он отказывается. Сорок человек в течение двух с половиной часов отгоняют вооруженных до зубов мятежников. Несколько танков подбито, в том числе один из базуки подбил сам Альенде. Хотя, может быть, это все-таки легенда.


12 часов. После бомбежки с воздуха во дворце начинается пожар.


13.30. Сквозь главные ворота во дворец врываются танки, за ними идут солдаты мятежников. Начинается бой у парадной лестницы. На данный момент живы около половины вооруженных защитников дворца, то есть не более двадцати человек.


14.00 путчисты прорываются на второй этаж. Альенде и его охрана баррикадируются в Красном зале дворца. Интересно, почему почти в каждом дворце обязательно есть Красный зал? Нападающие, которых возглавляет капитан Роберто Гаррида, выбивают дверь. Именно его автоматной очередью убит президент Альенде. Находившаяся с хозяином собака президента Ака бросается на убийцу. Гаррида убивает и ее, но автоматный огонь защитников дворца заставляет мятежников отступить. Уцелевшие охранники Альенде переносят его тело в кабинет, усаживают в президентское кресло, надевают на грудь синюю президентскую ленту и покрывают плечи чилийским флагом.


Только два часа спустя, когда был убит последний защитник Ла-Монеды, путчисты ворвались в президентский кабинет. Укушенный собакой капитан Гаррида подошел к уже мертвому Сальвадору Альенде и в упор выпустил еще одну очередь. Видимо, контрольный выстрел. Хунта победила.

Из статьюшки 2003 года (к 30-летию переворота). Продолжаю считать так же. Разве что лишь больше уверилась в том, что президенты, готовые сперва хотя бы попытаться сделать, что обещали, как бы на них ни давили, а потом умереть, исполняя то, что считают своим долгом, нынче редкость. Может, потому про Альенде и стараются вспоминать пореже. Неудобно как-то...

@музыка: victor Jara. Venceremos

Comments

[живой человек]

Спасибо.